Поиск по творчеству и критике
Cлово "URBI"
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Входимость: 1. Размер: 95кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Часть текста: 3 . Гуковский указывает также, что СП и В являются более самостоятельными текстами, а ТБ и П представляют собой парную оппозицию: «[...] в первых рассказах каждой части, более коротких, так сказать вводных, дано объединение нормы и ее искажения, а во вторых рассказах обоих томиков раздельно: в первом — норма, во втором — ее искажение» 4 . Сходная точка зрения представлена в классической работе Ю. М. Лотмана Художественное пространство в прозе Гоголя 5 . Развивая этот подход, мы хотели бы показать, что все повести М можно рассматривать как динамическое смысловое единство, построенное на принципах сходства/контраста 6 соотносимых элементов повествования (персонажи, пространственно-временные отношения, мотивно-тематическая структура и т. д.). Т. е., по нашему мнению, цикл повестей М является единым текстом, организованным совокупностью разных точек зрения. Возможность такого взгляда на М, судя по всему, осознавалась и самим Гоголем. В СП мы читаем следующее: Но по странному устройству вещей, всегда ничтожные причины родили великие события и, наоборот, великие предприятия оканчивались ничтожными следствиями. Какой-нибудь завоеватель собирает все силы своего государства, воюет несколько лет, полководцы его прославляются, и наконец все это оканчивается приобретением клочка земли, на котором негде посеять картофеля; а иногда, напротив, два какие-нибудь...
Входимость: 1. Размер: 95кб.
Часть текста: писательскими образами, иногда встречаясь с ними в одной строке, иногда возникая отдельно. Есть особый смысл в этих встречах. Когда скромный обладатель новой шинели Акакий Акакиевич встречается с чеховским „человеком в футляре“, приравненный к нему как тип, или когда „исторический“ Ноздрев встречается сразу и с Тартюфом, и с Иудушкой Головлевым, становится с ними в один ряд, приравнивается к ним в своем социальном значении, — то даже не литературовед начинает испытывать волнение, безусловно литературоведческого порядка — уж очень многозначительны эти литературные встречи. Писательские образы слетаются в ленинский текст со всех концов мировой литературы — вы встретите тут образы, сотворенные Щедриным и Мольером, Гоголем и Гете, Гончаровым и Гейне, Некрасовым и Сервантесом. Гоголевский, щедринский или мольеровский образ живет в тексте Ленина своей особой жизнью. Он хорошо и быстро узнается как давно известный мольеровский Тартюф или бесспорный старый знакомый — Манилов или Собакевич. Но, сохраняя старые черты, хорошо знакомые еще ...