Гоголь Н.В.: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "UND". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 7. Размер: 32кб.

Часть текста: решилъ, что я должна потребовать, чтобы хохолъ прочелъ мне свою комедiю „Ревизоръ“. Они устроили у меня обедъ: Сверчокъ, хохолъ, Плетневъ, Вiельгорскiй, и Гоголь читалъ свой шедевръ, который отличается необыкновеннымъ юморомъ. Монологи Хлестакова и Осипа заставили насъ смеяться до слезъ. Этотъ анекдотъ, взятый изъ действительности, разсказалъ ему Пушкинъ. Гоголь, читая, забылъ все: свою робость, своихъ слушателей. Какой бы изъ него вышелъ актеръ! Онъ сливался съ своими действующими лицами, присутствовалъ при всемъ этомъ и веселился. Онъ признался намъ, что Бобчинскаго и Добчинскаго онъ зналъ, также и дамъ. Онъ мне также сказалъ, что, работая надъ „ Старосветскими Помещиками “, онъ думалъ о своей матери. Что̀-же касается Хлестакова, онъ говоритъ: „ этого везде можно встретить “. Плетневъ думаетъ, что цензура кое-что повырежетъ. Вяземскiй и Вiельгорскiй говорятъ, что Клика знаменитостей (Булгаринъ и Брамбеусъ) сделаетъ все на свете, чтобы повести интригу противъ „Ревизора“, и что сами актеры скорчатъ гримасу, такъ какъ ихъ прiучили къ тирадамъ Кукольника. Пушкинъ зоветъ Сенковскаго-Брамбеуса: Стенька Разинъ. Гоголь разсказывалъ намъ, что хотелъ-было сделаться трагическимъ актеромъ; мысль эта показалась намъ смешной: хохолъ въ тунике и римскомъ шлеме, декламирующiй Озерова, — какое зрелище! Но комикомъ онъ былъ бы превосходнымъ. Пушкинъ спросилъ меня: „Думаете ли вы, что Государь оценитъ эту пьесу и дозволитъ ее? Могли ли бы вы поговорить о ней и расположить его въ пользу „Ревизора“? — Я не сомневаюсь, я даже убеждена, что онъ будетъ благосклоненъ и доступенъ — и я обещала поговорить въ благопрiятную минуту. Государь же знаетъ, что берутъ взятки; довольно онъ объ этомъ говоритъ, а потому онъ и не запретитъ комедiю, въ которой достается ворамъ; онъ разрешилъ давать „Горе отъ ума“, которое было запрещено при покойномъ Государе;...

Входимость: 6. Размер: 83кб.

Часть текста: органически вошел в слагавшуюся культуру новой буржуазной России. Писаревское „неприятие“ Пушкина, его „искусства для искусства“, было кратковременным эпизодом в истории русского просвещения. Традиции этого „неприятия“ еще можно проследить в народнических противопоставлениях Пушкина Некрасову. Но к 80-м годам прошлого века, когда народничество, несмотря на героические усилия и блестящие победы „Народной воли“, постепенно расставалось с былыми революционными „иллюзиями“, — Пушкин был внесен в пантеон русской буржуазной культуры как знамя социального мира и культурного единения всех наций, всех сословий. „Пушкин нашел... свои идеалы в родной земле“, — и от его имени 8 июня 1880 г. Достоевский, накануне казни Александра II, призывает всех „на спасительную дорогу смиренного общения с народом“, призывает к „народной вере и правде“: „Смирись, гордый человек, и прежде всего сломи свою гордость... Победивши себя, усмиришь себя и станешь свободен, как никогда... и узришь счастье...“ Разумеется, такое классовое осмысление Пушкина только как поэта „положительных идеалов“ (пушкинская Татьяна, пушкинский Петр, пушкинский Пимен), ставшее каноническим для русской буржуазной интеллигенции конца XIX и начала XX века, ни в какой мере для нас не убедительно. Пушкинское утверждение жизни мы понимаем не по Достоевскому. И литературной науке наших дней много труда необходимо потратить на ликвидацию иллюзорных представлений буржуазной науки о „всечеловечной и всесоединяющей“ сущности природы Пушкина и его творчества. Но в тоже время дореволюционное приятие Пушкина, не дававшее пушкинистам возможности правильного уяснения социальной сущности его творчества, раскрывало широчайшие возможности изучения жизни и творчества Пушкина в их частных, разрозненных моментах, в их внешнем облике. И это ...

Входимость: 4. Размер: 136кб.

Часть текста: Гоголя, с начала текущего века намечается путь непосредственного изучения гоголевской поэтики и стилистики. От книги проф. Мандельштама о характере гоголевского стиля легко окинуть беглым взором расчищенные этапы этого пути по трем направлениям: стиля, композиции и сюжетологии. Труд проф. Мандельштама ценен выборкой материала и освещением отдельных вопросов (о роли иностранных речений в стиле Гоголя, о тенденциях языковых переработок, о повторяющихся стилистических формулах и т. п.). Вместе с тем он помогает осознать некоторое стилистическое ядро, которое неизменно присутствует у Гоголя в стилевых построениях как речей персонажей его произведений, так и «сказов» подставных повествователей. Это своеобразный конгломерат стилистических тенденций, по которому узнаются выборки из сочинений Гоголя, чью бы речь они ни воспроизводили — рассказчика или его героев. В исследовании форм гоголевского творчества вопрос об этой субстанциональной общности повествовательного и разговорно-речевых стилей имеет исключительное значение. В его решении открываются те стилистические эффекты, которые...

Входимость: 3. Размер: 109кб.

Часть текста: его творчества между „невинными, беззаботными сценами“ и сатирой отражают противоречивую сущность определенной социальной группы, — именно той, которая в обстановке разгрома дворянской революции 1825 года занимала промежуточное положение между консервативно-аполитичной массой патриархального дворянства и радикально-настроенными буржуазно-дворянскими кругами. Та же или сходная социально-политическая характеристика применима ко многим литературным деятелям 30-х гг., примыкавшим частью — как и Гоголь — к пушкинскому „Современнику“, частью — к только что основанному „Московскому Наблюдателю“ (Андросов). Взятая в общем виде, характеристика эта применима и к Пушкину (последнего периода жизни); был момент, когда Пушкин и Гоголь идеологически очень близко подошли друг к другу (при всех бесспорных индивидуальных различиях между ними). Факты литературного единомыслия Гоголя с Пушкиным не могут быть успешно объяснены ни при механистическом и вполне произвольном прикреплении каждого из них к противоположным группам дворянства — Пушкина к „великосветской“, Гоголя — к „мелкопоместной“; ни при столь же упрощенном противопоставлении „либерально-дворянского“ Пушкина — „реакционно-дворянскому“ Гоголю (без учета идеологической эволюции Гоголя). Симптоматично, что сам Гоголь поворот свой в сторону серьезного комизма связывал именно с влиянием Пушкина („Но Пушкин заставил меня взглянуть на дело сурьезно“). Однако показания так называемой „Авторской исповеди“, откуда взяты и эти слова, требуют уточнений. Невозможно датировать этот „поворот“ с той элементарной точностью, с какой делает...

Входимость: 3. Размер: 25кб.

Часть текста: Гвичиардини Словарь Академии Муратори Андрей Шенье Словарь де ла Круска Макиавель Англицкая Немецкая . Шекспир Шиллер Филдинг Гетте Валтер Скот Гердер [Лор] Байрон Риттер Ричардсон Гегель История Швейцарии Мюллера Винкельман Гофман Руская Переводы на руской . Пушкин Гиббон Державин Иродот Ломоносов Мюллер Всеобщ. истор. Кантемир Тацит Дмитриев Тит Ливий Жуковский Фукидит Карамзин Риттер Батюшков Винкельман Фон визин Иллиада Крылов Одисея. Грибоедов Дельвиг Погодин Хемницер Богданович Капнист Веневитинов Языков Баратынской Лермонтов. Примечания Печатается по подлиннику из материалов Полтавского гос. музея (№ по описи — 155). Назначение перечня не вполне ясно, но очевидно он имеет характер отбора, а не простой регистрации прочитанного или имеющегося в наличности. Сюда не вошли многие авторы, хорошо знакомые Гоголю, ценимые им и неоднократно упоминавшиеся (напр. Лессинг, Гольдони, из историков — Тьерри); наличие таких громоздких изданий, как „Летописи средних веков“ или словарь французской Академии делают сомнительной связь перечня с составом личной библиотеки Гоголя. Скорее всего это либо составленный для самого себя список намеченного для чтения и перечитывания, либо — рекомендательный список, составленный для кого-нибудь из знакомых (может быть, для А. М. Вьельгорской, образованием которой Гоголь пытался руководить в 1849 г.). Независимо от вопроса о назначении списка, он существенно дополняет наши сведения о круге интересов Гоголя, о степени его ориентированности в русской и иностранной литературе. Рубрика „Переводы на русский“, частично повторяющая имена...

Входимость: 3. Размер: 71кб.

Часть текста: (1791—1868), по преданию, первой красавице на Полтавщине. В семье было шестеро детей: помимо Г., сын Иван (ум. в 1819), дочери Марья (1811—44), Анна (1821—93), Лиза (1823—64) и Ольга (1825—1907). Г., будучи старшим братом, впоследствии опекал сестер, заботясь об их воспитании и образовании. Дет. годы Г. провел в имении родителей Васильевке (др. назв. — Яновщина). Край был овеян легендами, поверьями, ист. преданиями, будоражившими воображение. Рядом с Васильевкой располагалась Диканька (к к-рой впоследствии Г. приурочил происхождение своих первых повестей), где показывали сорочку казненного Кочубея, а также дуб, у к-рого якобы проходили свидания Мазепы с Матрёной (Марией). Культурным центром края являлись Кибинцы, имение Д. П. Трощинского (1754—1829), дальнего родственника Г., б. министра, изв. вельможи, выбранного в поветовые маршалы (в уездные предводители дворянства); отец Г. исполнял у него обязанности секретаря. В Кибинцах находилась большая библиотека, существовал дом. театр, для к-рого отец Г. писал комедии, будучи также его актером и дирижером. Все это содействовало пробуждению худож. и умств. интересов будущего писателя. Но здесь же он наблюдал сцены самодурства и унижения человеческого достоинства (в имении, по старому обычаю, держали шутов), ощущал гнетущее чувство зависимости от знатного и богатого. Страсть к сочинительству проявилась у Г. очень рано; в детстве он писал стихи, к-рые, по преданию, вызвали восхищение В. В. Капниста (имение последнего Обуховка также располагалось недалеко от Васильевки), объявившего родителям: «Из него будет большой талант, дай ему только судьба в руководители учителя-христианина!» (Гоголь в восп., 458). Мать проявляла большую заботу о религ. воспитании сына, на...

Входимость: 2. Размер: 125кб.

Часть текста: традиции такой борьбы нет: их просто обходят, отрицая или преклоняясь, с ними борются одним фактом своего существования. Такова была именно молчаливая борьба почти всей русской литературы XIX века с Пушкиным, обход его, при явном преклонении перед ним. Идя от «старшей», державинской «линии», Тютчев ничем не вспомнил о своем предке, охотно и официально прославляя Пушкина 1 . Так преклонялся перед Пушкиным и Достоевский. Он даже не прочь назвать Пушкина своим родоначальником; явно не считаясь с фактами, уже указанными к тому времени критикой, он утверждает, что «плеяда» 60-х годов вышла именно из Пушкина1*. Между тем современники охотно усмотрели в нем прямого преемника Гоголя. Некрасов говорит Белинскому о «новом Гоголе» 2 , Белинский называет Гоголя «отцом Достоевского» 3 , даже до сидящего в Калуге Ив. Аксакова донеслась весть о «новом Гоголе» 4 . Требовалась смена, а смену мыслили как прямую, «линейную» преемственность. Лишь отдельные голоса говорили о борьбе. (Плетнев: «гоняется за Гоголем»; «хотел уничтожить Гоголевы «Записки сумасшедшего» — «Двойником»») 5 . И только в 80-х годах Страхов решился заговорить о том, что Достоевский с самого начала его деятельности давал «поправку Гоголя» 6 . Открыто о борьбе Достоевского с Гоголем заговорил уже Розанов 7 ; но всякая литературная преемственность есть прежде всего борьба, разрушение старого целого и новая стройка...

Входимость: 2. Размер: 132кб.

Часть текста: многоречивость без обращения внимания на слушателей. Частые переходы от злости и раздражительности к ненатуральной слезливой чувствительности. Признаки частные: занятия несвойственными и ненужными работами: чищенье и шитье сапог, кошение травы и т. п. Лечение: полное равнодушие всех окружающих к его речам, занятия такого рода, которые бы поглощали силы больного 2 . * * * Крепкое здоровье Льва Николаевича Толстого (1828–1910) упоминалось в мемуарной литературе столь часто, что стало частью его образа. Д. С. Мережковский противопоставил «здоровье» Толстого и «болезненность» Достоевского как два типа таланта и два полюса духовного развития. Слава о несокрушимом здоровье писателя распространилась и за пределы России: Стефан Цвейг отзывался о нем как о воплощении физической и духовной силы. Тем не менее это не защитило Толстого от ярлыка душевного расстройства, который повесили на него критики. Свобода, независимость, неукротимая энергии писателя создавали для этого немало поводов. Его произведения, философия и повседневная жизнь выходили за общепринятые рамки и не укладывались в стандартные классификации. Это стало особенно явным, когда в конце 1870-х годов Толстой, неожиданно для своих современников, прекратил писать беллетристику и перешел на публицистику и философствование. Появилась масса недовольных: читатели...

Входимость: 2. Размер: 69кб.

Часть текста: уцелели; они, вероятно, связывали более ныне разрозненные отрывки и дорисовывали изображение главного характера. По крайней мере мы гордимся тем, что по возможности споспешествовали свету ознакомиться с созданьем юного таланта. КАРТИНА I. Светает. Вот проглянула деревня, Дома, сады. Всё видно, всё светло. Вся в золоте сияет колокольня И блещет луч на стареньком заборе. Пленительно оборотилось всё Вниз головой, в серебряной воде: Забор, и дом, и садик в ней такие ж. Всё движется в серебряной воде: Синеет свод, и волны облак ходят, И лес живой вот только не шумит. На берегу далеко вшедшем в море, Под тенью лип, стоит уютный домик Пастора. В нем давно старик живет. Ветшает он, и старенькая кровля Посунулась; труба вся почернела; И лепится давно цветистый мох Уж по стенам; и окна искосились; Но как-то мило в нем, и ни за что Старик его б не отдал. Вот та липа, Где отдыхать он любит, тож дряхлеет. Зато вкруг ней зеленые прилавки Из дерну свежего. В дуплистых норах Ее гнездятся птички, старый дом И сад веселой песнью оглашая. Пастор всю ночь не спал, да пред рассветом Уж вышел спать на чистый воздух; И дремлет он под липой в старых креслах, И ветерок ему свежит лицо, И белые взвевает волоса. Но кто прекрасная подходит? Как утро свежее, горит И на него глаза наводит? Очаровательно стоит? Взгляните же, как мило будит Ее лилейная рука, Его касаяся слегка, И возвратиться в мир наш нудит. И вот в полглаза он глядит, И вот спросонья говорит: „О дивный, дивный посетитель! Ты навестил мою обитель! Зачем же тайная тоска Всю душу мне насквозь проходит, И на седого старика Твой образ дивный сдалека Волненье странное наводит?...

Входимость: 2. Размер: 109кб.

Часть текста: ГОГОЛЯ въ 1836—1842 гг. I. ПЕРВЫЙ ТОМЪ „МЕРТВЫХЪ ДУШЪ“. I. Внешнiя обстоятельства жизни Гоголя не могли не оказать сильнаго влiянiя именно въ первый перiодъ заграничныхъ странствованiй нашего писателя и на его внутреннiй, интимный мiръ, отразившiйся до известной степени также на великомъ его созданiи. Въ начале этого перiода Гоголь еще не замкнулся исключительно въ тесный кругъ немногихъ избранныхъ людей, не предавался однимъ религiознымъ интересамъ и прежняя чуткость къ впечатленiямъ окружающей действительности еще не покинула его. Любимымъ повереннымъ заветныхъ творческихъ думъ Гоголя после смерти Пушкина сделался Жуковскiй. Изъ писемъ къ нему и изъ „Авторской Исповеди“ мы узнаемъ, что планъ „Мертвыхъ Душъ“ создавался постепенно, и самая цель произведенiя не сразу выяснилась для автора. Въ „Авторской Исповеди“ Гоголь разсказываетъ о передаче ему Пушкинымъ сюжета „Мертвыхъ Душъ“: „Пушкинъ заставилъ меня взглянуть на дело серьезно. Онъ уже давно склонялъ меня приняться за большое сочиненiе и, наконецъ, одинъ разъ, после того, какъ я ему прочелъ одно небольшое изображенiе небольшой сцены, но которое, однакожъ, поразило его больше всего прежде мной читаннаго, онъ мне сказалъ: „Ка̀къ, съ этой способностью угадывать...

Поиск по творчеству и критикеCлово "UND"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "UND"