Поиск по творчеству и критике
Cлово "TABULA"
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: план начинает выглядывать из-за выреза; в «МН», наоборот, выглядят вырезом пятна первого плана. Гоголь учится рисованию , переходя к линии: от красочного пятна; пройдя курс у японцев, сидит в студии итальянского мастера, копирует геометрические тела, положив кисть и взявшись за карандаш; он теперь не выводит предметов — из фона к нам , врисовывая данный ему предмет ( от нас ) в фон, как в некую всетерпящую tabula rasa ; врисовав один, врисовывает другой. Эти усилия подчеркнуты в «Риме»; широко открытые глаза Гоголя пересечены согласно традициям неподвижной вперенности в точку предмета: и эта фиксация совпадает с восторгом Гоголя перед ... Брюлловым; вспомните: живописи посвящаются статьи, письма, очерки; в «НП», в «П» и в «Р» герои силятся видеть « по-итальянски »; увлечение Ивановым и Брюлловым перевлекает внимание Гоголя от собственной природы видеть к перспективным задачам, выдвинутым ренессансом; музыка оттеснена живописью, мелодия — образностью; вспыхивающий в глазу и меняющий очертания образ-Протей оторван от мчащего его мелодийного ветра: «Мгновение, — остановись: ты...
Входимость: 1. Размер: 30кб.
Часть текста: Парижу. В «Риме» предрекается будущее Италии и, как в зеркальном отражении, говорится о России и ее судьбе. Здесь в полной мере раскрываются историософские взгляды Гоголя. Круг общения Гоголя в Риме был чрезвычайно широк — от научной среды и артистической богемы до простолюдинов. Он бывал на карнавале и других народных праздниках, ходил в траттории и остерии, смотрел представления кукольного театра, увлекся изучением истории, обычаев и языка римского народа 1 . В апреле 1838 г. он писал Балабиной: «Знаете, что я вам скажу теперь о римском народе? Я теперь занят желанием узнать его в глубине, весь его характер, слежу его во всем, читаю все народные произведения, где только он отразился, и скажу, что, может быть, это первый народ в мире, который одарен до такой степени эстетическим чувством, невольным чувством понимать то, что понимается только пылкою природою <...>» (XI, 142). Та же жажда знаний, касающаяся не только Рима, но и всей Италии, охватывает героя повести: «почувствовал он, более нежели когда-либо, желание проникнуть поглубже в историю Италии, доселе ему известную эпизодами, отрывками; <...> и он жадно принялся за архивы, летописи и записки» (III, 240). Печалясь о нынешнем жалком положении своей родины и гордясь ее прошлым, князь спрашивает себя о ее будущем: «И неужели, думал он, не воскреснет никогда ее слава? Неужели нет средств возвратить минувший блеск ее? <...> Но утешительная, величественная мысль приходила сама к нему в душу, и чуял он другим высшим чутьем, что не умерла Италия, что слышится ее неотразимое вечное владычество над всем миром, что вечно веет над нею ее великий гений, <...> он грозно владычествует ныне в мире: эти величавые архитектурные чуда...