Поиск по творчеству и критике
Cлово "FOLIO"


А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я
0-9 A B C D E F G H I J K L M N O P Q R S T U V W X Y Z
Поиск  
1. Красильников С. А.: Источники собрания украинских песен Н. В. Гоголя
Входимость: 2. Размер: 153кб.
2. Авенариус В.П.: Гоголь-студент (биографическая повесть). Глава двадцать третья. Дядя Петр Петрович
Входимость: 1. Размер: 12кб.
3. Кулиш П. А.: Записки о жизни Николая Васильевича Гоголя. Глава XXVIII
Входимость: 1. Размер: 53кб.
4. Машинский С. И.: Художественный мир Гоголя. Глава пятая. Театр – "Великая школа" и "Кафедра". Часть 5
Входимость: 1. Размер: 21кб.

Примерный текст на первых найденных страницах

1. Красильников С. А.: Источники собрания украинских песен Н. В. Гоголя
Входимость: 2. Размер: 153кб.
Часть текста: с отъездом за границу, Гоголь должен был закончить собирание песен, 3 Г. П. Георгиевский установил, что из напечатанных им 412 номеров гоголевского собрания лишь 22 находят себе в этих сборниках совпадения. Самое большее число совпадений оказалось в первом сборнике Максимовича. 4 Это не помешало Георгиевскому признать полную независимость гоголевского собрания даже и от этого последнего. 5 В итоге пришлось источники собрания свести к тем записям с живого голоса и тем старинным рукописным песенникам, которые Гоголь получал из дому, а также и лично, быть может, произведенным Гоголем записям. 6 Таким образом, в своих заключениях по вопросу об источниках гоголевского собрания украинских песен Г. П. Георгиевский почти повторил то, что задолго еще до него мимоходом была высказано по этому поводу В. И. Шенроком. 7 С другой стороны, к его точке зрения примкнули его рецензент А. В. Марков, 8 А. Г. Фомин, 9 Б. М. Соколов 10 и, повидимому, Н. Трубицын. 11 Несколько иное решение вопроса дал М. Н. Сперанский. Он определенно признал, что „в изданных раньше Г. П. Георгиевским часть песен...
2. Авенариус В.П.: Гоголь-студент (биографическая повесть). Глава двадцать третья. Дядя Петр Петрович
Входимость: 1. Размер: 12кб.
Часть текста: записной книжке летучие заметки и разнести их по соответствующим рубрикам "подручной энциклопедии" 2 . На этот раз пополнение "энциклопедии" производилось с "прохладцей" благодаря заботливости Марьи Ивановны о своем ненаглядном Никоше, на столе стояла полная тарелка крупных шпанских вишен, и между двумя записями он делал всякий раз маленькую паузу, чтобы уничтожить десяток сочных ягод. Когда последняя заметка нашла себе требуемое место - и последняя вишня была пристроена. Оставалось только перевести из карманной книжки чернилами в особую тетрадку и набросанный вчерне стихотворный отрывок. Но, перечитывая его вновь, автор был им уже недоволен. Грызя бородку гусиного пера, он погрузился в глубокую думу. Рука его машинально потянулась опять к тираде, но вместо вишен обрела там одни косточки и принялась складывать из них на столе букву за буквой. Незаметно вошедший в комнату Петр Петрович прочел готовые уже два слова: "Николай Гоголь". - Нашел занятие! - сказал он. - Не такое уже у тебя блестящее имя, чтобы им любоваться. - Чего нет, то может статься, - не то шутя, не то серьезно отвечал племянник, пряча свои рукописи в ящик стола, - не имя красит человека, а человек - имя. - А ты чем это - не стишками ли своими увековечить себя хочешь? И с этими словами Петр Петрович наклонился над двумя книгами, лежащими на столе раскрытыми еще со вчерашнего утра. - Это что? Немецкие стихи! А это? Русские. - Да, я сличаю перевод с оригиналом. - ...
3. Кулиш П. А.: Записки о жизни Николая Васильевича Гоголя. Глава XXVIII
Входимость: 1. Размер: 53кб.
Часть текста: Жуковскому и отцу Матвею. Изъ помещенныхъ здесь писемъ видно, что Гоголя никогда не оставляла мысль о задуманномъ имъ давно уже путешествiи въ Іерусалимъ. Наконецъ наступило время совершить его. Сведенiя мои объ этомъ благочестивомъ подвиге поэта ограничиваются, покаместь, только темъ, что онъ совершилъ переездъ черезъ пустыни Сирiи въ сообществе своего соученика по гимназiи, Б***, — того самаго, съ которымъ онъ хотелъ стреляться на пистолетахъ безъ курковъ. Б***, занимая значительный постъ въ Сирiи, пользовался особеннымъ влiянiемъ на умы туземцевъ. Для поддержанiя этого влiянiя, онъ долженъ былъ играть роль полномочнаго вельможи, который признаетъ надъ собой только власть "Великаго Падишаха". Каково же было изумленiе Арабовъ, когда они увидели его въ явной зависимости отъ его тщедушнаго и невзрачнаго спутника! Гоголь, изнуряемый зноемъ песчаной пустыни и выходя изъ терпенiя отъ разныхъ дорожнихъ неудобствъ, которыя, ему казалось, легко было бы устранить, — не разъ увлекался за пределы обыкновенныхъ жалобъ и сопровождалъ свои жалобы такими жестами, которые, въ глазахъ туземцевъ, были доказательствомъ ничтожности грознаго сатрапа. Это не нравилось его другу; мало того: это было даже опасно въ ихъ странствованiи черезъ пустыни, такъ какъ ихъ охраняло больше всего только высокое мненiе Арабовъ о значенiи Б*** въ Русскомъ государстве. Онъ упрашивалъ поэта говорить ему наедине что́ угодно, но при свидетеляхъ быть осторожнымъ....
4. Машинский С. И.: Художественный мир Гоголя. Глава пятая. Театр – "Великая школа" и "Кафедра". Часть 5
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: театра веселый фарс или забавный водевиль. Эти ожидания были тем более естественны, что роль Хлестакова была поручена Н. О. Дюру. Вначале в зрительном зале раздавался раскатистый смех. Но чем дальше, тем все более подозрительным казалось избранной публике то, что происходило на сцене. Уже после первого акта, свидетельствует очевидец, недоумение было написано на всех лицах зрителей, сидящих в партере и ложах. Смех становился все более сдержанным. К концу спектакля недоумение перешло в ярость. Многие выражали неудовольствие, что комедию вообще допустили на сцену. Только теперь понял истинный смысл «Ревизора» и Николай I. Ему приписывается фраза, которую он будто бы произнес, выходя из ложи: «Ну и пьеска! Всем досталось, а мне – больше всех». [161] Но тем дело не кончилось. Реакция поняла истинную силу «дьявольского смеха» Гоголя и увидела в нем своего смертельного врага. Реакционная критика начала неслыханную свистопляску вокруг имени писателя. Его гениальную комедию стали третировать в печати как «грязное творение», как глупый фарс, недостойный искусства и ничего общего не имеющий с действительностью....