Прокопович Н. Я. - Шевыреву С. П., 18 марта 1843 г.

104. Н. Я. ПРОКОПОВИЧ — С. П. ШЕВЫРЕВУ

Петербург. 18 марта 1843 г.

...Спустя несколько часов по отсылке письма моего к Вам, я получил Ваше письмо и обязанностью моею почитаю отвечать на него по первой почте, тем более, что в письме своем я позабыл упомянуть про объявления о сочинениях Гоголя. Эти объявления посланы мною. Их напечатал я в числе 15 000, и они рассылаются со всеми здешними изданиями, а потому я полагал не излишним разослать их и с «Москвитянином». Послал я только 2100 экземпляров для рассылки в одни провинции, ибо обе столицы и без этого знают о выходе сочинений Гоголя <...>

Вы пишете мне, что типография, где печатались сочинения Гоголя, наводит на Вас сомнение. Содержатель ее, кажется, человек добрый и честный, но притом и чрезвычайно ограниченный. Зато фактор его такой плут, с каким в жизни моей мне в первый раз довелось встретиться, и я узнал, что он посажен в типографию Ольхиным, успевшим совершенно овладеть бедным Жернаковым. Осторожность моя против злоупотреблений типографии простирается до того, что ни один экземпляр не вышел из нее без приложенной мною собственноручно печати.

Не понимаю, на чем основываясь, он не имеет надежды ничего получить от своих сочинений: все, что выручится, за исключением расходов, то он и получит; а что это сделается не так скоро, как бы ему хотелось, то в этом виноват поздний выход сочинений, чему опять причиною замедление в высылке последней статьи и известные Вам обстоятельства.

Я совершенно согласен с мнением Вашим насчет дороговизны печатания: оно стоит 16 600 р.; в Москве, точно, обошлось бы дешевле, хотя и не вдвое; мне и другим Гоголь говорил, что издание «Мертвых душ» ему стоило 3500 р.; следовательно, 4 такие книги обошлись бы в 14 т. р., притом издание это походило бы на издание «Мертвых душ», всеми единодушно осуждаемое. Гоголь знал, что здесь и бумага и работа дороже; не я, а он сам сошелся с Жернаковым на 125 р. за лист; он сам читал и одобрил черновой контракт, заключенный мною с Жернаковым; в нем я изменил один только тот пункт, что уплата всего долга в типографию должна быть произведена не в один месяц, как предполагал Гоголь, а в два. Я могу назвать свидетелей, которые вместе с Гоголем читали этот контракт в день его отъезда у меня в доме. Насчет бумаги Гоголь сам сказал Жернакову, что он желает точно такого достоинства, как в «Русской беседе»; такая точно и была заказана Жернаковым; потрудитесь сами сличить1.

Можно бы было двумя-тремя строками печатать поубористее, но я при начале печатания не имел в руках всего оригинала и потому не мог расчесть, что 4-й том займет с лишком 37 листов; притом же я показывал пробный лист Плетневу, у которого в сомнительных случаях всегда просил совета, и он его одобрил.

Мог бы Гоголь упрекнуть меня в том, что я оставил цену 25 р., как он сам прежде назначал, и не пустил по 30 р., как писал впоследствии; но этому было причиною то обстоятельство, что, когда я получил от него письмо, обертка с означением на ней цены была уже отпечатана, а она стоит 280 р., и притом, кому я ни говорил об этом, все были того мнения, что такая прибавка повредит расходу книги. Я отправился к Плетневу, и он взял на себя ответственность перед Гоголем за назначение прежней цены.

<...>

Цензурный комитет требует высылки «Мертвых душ» как книги, пропущенной здесь.

Теперь продано петербургским книгопродавцам на чистые деньги, за исключением 20%, 500; следовательно, выплачено типографии 10 000 р. ...

Примечания

Автограф. ГПБ. Фонд С. П. Шевырева.

1 «мерзкую бумагу» и страшную дороговизну печатания см. в «Письмах», II, 339 и 344.

«Два письма Ваши и деньги 300 р. сер. я получил. На первое письмо не отвечал тотчас же, потому что ответ на него заключался в письмах моих, не дошедших еще до Вас, когда Вы его послали. Более 500 экземпляров сочинений Гоголя здесь не продано, я же послал ему недели полторы назад тому еще 300 р. сер. да 3500 р. асс. заплатил Жернакову, который имеет полное право требовать и всей уплаты: двухмесячный срок со дня выдачи билета на выпуск книги уже минул. Мера, принятая Вами при продаже „Мертвых душ“, мне чрезвычайно нравится, и нам непременно должно поступать точно так и в настоящем случае, а потому я Вам вышлю немедленно 800 экземпляров, как только они будут готовы у переплетчика, что сделается завтра или послезавтра. Медленный расход сочинений должен убедить Гоголя, что оставление двадцатипятирублевой цены не повредило его выгодам. Я сам прежде был уверен в быстроте расхода издания. Дело показало противное и убедило меня, что это просто была логическая ошибка: по расходу „Мертвых душ“ нельзя было заключать о расходе сочинений: там покупатель за 10 р. 50 к. приобретал том совершенно нового сочинения, несколько лет ожиданного, здесь он приобретет нового тоже не более одного тома, но за 25 р. Я сам знаю людей, уважающих талант Гоголя и не купивших сочинений, потому что имеют все прежние издания его. Что ж делать? Эти добрые люди из уважения к писателю не могут отказаться от уважения к преферансу и с своей точки зрения правы. Впрочем, хотя и не скоро, но издание это, кажется, должно разойтись все, а если бы Гоголь был так благоразумен, что приехал весною и издал 2-ю часть «Мертвых душ», то нет сомнения, что с нею увеличились бы требования и на сочинения: это так обыкновенно бывает. Ценсурный комитет требует, кажется, шести экземпляров, да, впрочем, не были ли они отданы в Москве и только не пересланы сюда?» (неизд. — ГПБ, фонд С. П. Шевырева).

На подобные же рассуждения Прокоповича в не дошедшем до нас письме его к Гоголю последний отвечал своему корреспонденту: «Точно „Мертвые души“ блин, который можно испечь <...> „Мертвых душ“ не только не приготовлен 2-й том к печати, но даже и не написан, и раньше двух лет (если только мои силы будут постоянно свежи в это время) не может выйти в свет» («Письма», II, 306).

2 «расходятся прекрасно и „Мертвых душ“ уже не осталось ни одного экземпляра, так что, может быть, приступят ко второму изданию» (неизд. — ИРЛИ, ф. 173, ед. хр. 10. 613, лл. 37 об. — 38).

Раздел сайта: