А. А. ИВАНОВ — ГОГОЛЮ
Апрель 1844 г. Рим
Откровенное ваше письмо (от 18 марта) весьма много меня занимает. Я наконец привык к угрозам судьбы, сказав себе, что до последнего дня настоящей моей свободы я должен весь принадлежать картине.
Напрасно, кажется, вы думаете, что моя метода — силою сравнения и сличения этюдов подвигать вперед труд — доведет меня до отчаяния. Способ сей согласен и с выбором предмета, и с именем русского, и с любовию к искусству.
Я бы мог очень скоро работать, если б имел единственною целию деньги. Хотя и признаюсь, я не вижу в остальной моей жизни ничего лучше настоящего моего положения. Если б картина моя осталась навсегда неоконченною, то это все столько было бы для меня горько, как если бы какая-нибудь деспотическая сила заставила меня окончить ее против моих правил и убеждений.
Да, что вы ни говорите в письме вашем, все это — истины большею частию и мной уже испытанные. Признаю и это, что, пока не сделаешь дурно, до тех пор не сделаешь хорошо. Дурное все остается в пробных этюдах, из которых одно лучшее вносится в настоящую картину.
Одно место письма вашего, что я далеко не христианин и проч., заставляет меня задумываться. Я не в состоянии теперь же на это ничего ответить.
Посылаю вам письмо, которое получил от хозяина вашего на Via Felice.
Бутеневу я представлялся; он спросил меня: «Ведь вы все, художники, находитесь под...»
Примечания
, с. 164—165 (с неточностями и без окончания); полностью публикуется впервые по автографу (ГБЛ).