ЗАДАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Каркас гоголевского сюжета оживает в ощупи красок, жестов и слоговых ходов. Расколота «поперечивающая себе» тенденция Гоголя, как и «бесовски-сладкое» чувство его; образы ее — сладки; мысли — горьки; путаясь в формулах, Гоголь уловил чувством грядущий ужас капитализма, к которому зовет Костанжогло, «живая душа»; художник же наделяет его «философией», от которой, пожалуй, сбежит и мерзавец; противопоставлен гнилому классу «купец» Муразов, отказывающийся от любви к приобретению во имя забегов к «отцу архимандриту» и становящийся золотильщиком куполов по слову затворника, — «деда», ветхого денми и духом, некогда показавшего колдуну книгу с палившимися кровью буквами. Выползает риторика «Веч» про «дивную старину», оправданная там ритмом; здесь она ничем не оправдана; и опять блестят золотые пятна: упавший процент золотого во втором томе «МД» наперекор тенденции спектра опять скачет вверх; но золото здесь — не кафтаны и не оправа оружия: блески церковных крестов.
«Выпыженный» обновитель Муразов — старее объектов своего обновительства; художник в Гоголе реагировал на убогость тенденции Гоголя-резонера тем именно, что отправил его в пятнадцатый век: в келью затворника.
Тенденция в Гоголе раскололась на образный показ ужасов капитализма, и... на всякую дрянь, высказанную Гоголем, миссионером от Дубельта; образы организованы по... Чернышевскому; прописи к ним... — ищите их в «Переписке» 27: «Возьмитесь за дело помещика, как следует... Собери... мужиков... объясни ... что помещик ты над ними потому... что родился помещиком...; они..., родясь под властью, должны покоряться... ... Скажи, что заставляешь... трудиться... не потому, чтобы нужны были тебе деньги... и в доказательство... сожги перед ними ассигнации... Мужик это поймет... Негодяям повели... оказывать уважение мужикам», — т. е. кулакам, — «чтобы... издали... ... шапки с головы...» Совет бедняку: «Поклонись же ему — »; «и все пойдет на лад; даже и хозяйство от этого сделается лучше... В которую деревню заглянула... » 28; «имей всегда в предмете себя прежде всех. Будь эгоист... Эгоизм — тоже недурное свойство» 29.
Таковы костанжогловские реформы в хозяйстве («грабь, сколько можешь»), от которых в восторге Гоголь, чтобы тотчас с Муразовым залупить вспять от них.
Тенденция третьей фазы — не в образах третьей фазы, а в «Переписке», вне образов; тенденция образов обличительна, наперекор формулам, оседлавшим ее.
на спрос, воспринятый в музыке, в напеве и в песне, в то время как силился он некультурным рассудком, форсируемым «друзьями» из губернаторов (бегал от них и икал им в носы), осознать социальный заказ...
Николая Первого, которому подавал же записку (с Ивановым вместе).
Спрос заказ — от Дубельта; тенденция, расколотая меж заказом и спросом в усилиях выклепать ее, точно гвоздь из бревна, стала... «сапогами всмятку».
«Русь!.. Зачем все, что ни есть в тебе, обратило на меня полные ожидания очи... ...» Чернышевский признает право Гоголя на такие слова; наоборот: они пугают Аксаковых. Почему? Да потому, что Чернышевский понял, чьей неестественной властью освещены очи Гоголя-творца: властью того коллектива, который Гоголю послал спрос: «Что зовет и рыдает, и хватает за сердце?» Русский народ рыдает и зовет его освободить; Гоголь чует ритм будущих революций, «грозное облако, тяжелое грядущими дождями», которые сметут не одних генерал-губернаторов, но и Муразовых. Чернышевскому это ясно, а для Аксаковых это — «мистика»; Гоголь не поставил точки над «i»; и простоял десять лет в разодранной ризе художника; он думал, что напялил ее на себя клобуком: в «Переписке»; как художник стоял он в «дивном своем кокошнике», смутившем Аксакова.
Спрос в художнике — созревает; заказ «вынь да положь») — печется; борьба меж заказом и спросом — болезнь; ощупь показывает: сквозь все фазы медленно в нем взбухало то же зерно, всколосившееся всей послегоголевской литературой, в которой раскрылось подлинное социальное содержание спроса, года освещавшего неестественной властью творца; параллельно тщетное тщение выполнить чужой заказ есть картина выращивания колючего и усатого пустоцвета.
Кончая главу о сюжете, кончаю ощупь великого мастерства Гоголя; ощупь выявила три наложенных друг на друга слоя: смысловой, образный и словесный; мысли, эквивалентные стилю, слогу, тенденции, краске, ритму; нет четкой грани меж ними; всюду: химия взаимодействий слоев: звуковая метафора — в одну сторону развивает градацию звучно-ярких ладов; в другую — изобразительных, определяющих композицию и стиль, жестов; меж сюжетом и образами — та же связь; нет отдельно взятых термина и метафоры; сюжетная мелодия, фабула, — интерференция насквозь осюжетенных мелочей, которые — не аккомпанемент, а само голосоведение; выньте-ка из них «чистый» сюжет, — он станет заемным у Пушкина каламбуриком; и сотрите-ка с «Носа» пудру двусмыслиц, «Нос» — шутка с задворков журналов эпохи Гоголя.
— свое отношение между слогом, стилем и смыслом; сперва смысл дан сквозь ритм еще неясно вырастающих образов — в красноватых тонах; и как бы под вуалью; такое взятие его согласуется с заявлением Гоголя: в молодости ему больше пелось; и он — не задумывался. Со второй фазы образы, прорастая сквозь ритм, образуют почвенную поверхность; вместе с тем: в «Рев», в «Ш» тенденция уже имманентна образу, который бичует; свет ее — сама поверхность свечения. С третьей же фазы тщение искусственно вырвать тенденцию обнажает ее над почвою колосяным усом без зерна; отделение подобно кесареву сечению, производимому славянофилом Аксаковым, католиком Толстым и отцом Матвеем Ржевским; свет же тенденции не осветил тьмы под нею; но тьма окрасила его в цвета маниловских обоев «не то голубеньких, не то сереньких»; для нее — поблек образ: Хлобуев, Платонов, Муразов, Тентетников, князь, — что за тусклые бесконтурности! Какая-то простокваша! Где формула? Она — в «Переписке»; в «МД» она — «христианский мужик греби серебро» плюс «чудный колдун в триповом картузе», деленные на̀ два.
Ощупь произведений, являя в каждом свой комбинат из слога, смысла, ритма, жеста и краски, рисует узоры, сравнение которых под всеми ними являет все ту же канву; типы и темы даны метаморфозой их в прототипе, и прототенденции; прототип: Гоголь; прототенденция: понять спрос: «Русь, чего хочешь ты от меня?»
Все оформленные отдельности сращены с формообразующим процессом, как ногти с пальцами руки.
«Собранием сочинений», но и далее раскрывается в читательских коллективах, из которых выходят Толстой, Достоевский, Тургенев — вплоть до нашего времени; Маяковский, Сологуб, Блок, Белый, сколькие и катили, и катят гоголевскую тройку мимо сарая, в который ее хотел запереть Гоголь-собственник.
Показать процесс, обусловивший мастерство, на законах мастерства, и последние ощупать на отложениях изобразительности и слога — показать печать лавы на магме.
В этом задача последующих, «технических» глав.
Примечания
27 «Переписка»: «Занимающему важное место», «Что такое губернаторша», «Женщина в свете», «Близорукому приятелю».
28 «Переписка»: «Русский помещик».
29 «Переписка»: «Советы».