ПРЕДИСЛОВІЕ.
2-й томъ настоящаго труда вызвалъ следующiя рецензiи:
«Русская Мысль» (1893, II),
«Вестникъ Европы» (1893, III),
«Кiевская Старина» (1893, III),
«Наблюдатель» (1893, IV),
«Русская Старина» (1893, IV),
«Историческiй Вестникъ» (1893, V),
«Северный Вестникъ» (1893, V),
«Русскiй Вестникъ» (1893, V), (см. прилож., стр. ).
«Русское Обозренiе» (1893, V),
«Журналъ Министерства Народнаго Просвещенiя» (1893, VI).
—————
Самымъ большимъ препятствiемъ для нашего труда служило и теперь, какъ при изданiи предыдущихъ томовъ, черезчуръ медленное появленiе въ печати некоторыхъ чрезвычайно важныхъ для насъ документовъ (напр. въ настоящемъ случае прiостановка печатанiя въ «Северномъ Вестнике» «Записокъ Смирновой») и трудность объединенiя многихъ статей нашихъ, печатавшихся сперва въ перiодическихъ изданiяхъ (преимущественно въ «Вестнике Европы» и «Артисте»). Затемъ встречались годы, въ продолженiе которыхъ мы имеемъ несколько сбивчивыя хронологическiя данныя, касающiяся писемъ Гоголя, — именно (см. ) и лето 1837 г., когда переписка нашего писателя надолго прекращается, и мы теряемъ возможность, такъ сказать, следить за ней по пятамъ. Въ обоихъ этихъ случаяхъ мы сочли своимъ долгомъ не останавливаться даже передъ мелочными справками, чтобы по возможности сгруппировать и указать все сюда относящiяся данныя. Полагаемъ, что несправедливо было бы требовать совершеннаго устраненiя этихъ пробеловъ, едва ли вообще устранимыхъ. Следующее замечанiе наше касается характеристики господствующихъ ́ въ данномъ случае представляютъ изследователю существующiе источники, и заранее предупреждаемъ, — въ виду возможныхъ придирчивыхъ возраженiй, основанныхъ на какой-нибудь случайно выхваченной фразе, — что мы сочли бы лишь то возраженiе серьезнымъ, которое такъ или иначе выдвигало бы вероятность иного объясненiя опять-таки именно всего господствующаго настроенiя Гоголя въ разсматриваемое время.
Затемъ въ главе объ исполненiи пьесъ Гоголя на сцене, по весьма понятнымъ причинамъ, мы говорили весьма немного о самомъ близкомъ къ намъ времени. Наконецъ, по независящимъ отъ насъ причинамъ, мы вынуждены отложить до следующаго тома разборъ сведенiй о сношенiяхъ Гоголя съ «змартвыхстанцами», разсказанныхъ въ сочиненiи Смоликовскаго «Historya zgromadzenia Zmartwychstania Pańskiego» (2 tomy. Krakow. 1892—1893) и тамъ же будетъ упомянуто о встрече Гоголя съ С. Бевомъ («Premiers Lundes», III, 24, Paris. 1878 Callman Levy), относящейся уже къ 1845 г. Также войдутъ въ следующiй (последнiй) томъ и многiя другiя, намеренно здесь пропущенныя подробности и факты, напр. о томъ, что Гоголь предполагалъ въ Лермонтове великаго живописца русской жизни и проч. — Относительно цитатъ изъ Белинскаго, въ виду приблизительнаго сходства страницъ въ разныхъ изданiяхъ, въ случае являющихся отсюда неизбежныхъ небольшихъ затрудненiй, читатель благоволитъ искать указываемыя места на ближайшихъ къ отмеченнымъ страницамъ.
—————
«Починъ», 1895) противъ общераспространеннаго мненiя о томъ, что Гоголя следуетъ считать отцомъ всего последующаго литературнаго перiода, позволимъ себе заметить, что, признавая некоторыя изъ замечанiй г. Боборыкина вполне справедливыми, мы не можемъ, однако, согласиться съ мыслью перенести въ данномъ случае все значенiе Гоголя на Пушкина, такъ какъ напр. отъ драматическихъ произведенiй Пушкина («Моцартъ и Сальери», «Каменный Гость», «Русалка» и проч.) уже никоимъ образомъ нельзя вести современную драму, а равно и большинство эпическихъ произведенiй Пушкина («Египетскiя Ночи», «Гости съезжались на дачу», «Арапъ Петра Великаго», «Пиковая Дама») не имели, на мой взглядъ, такого решительнаго влiянiя на созданiе натуральной школы, какъ «Мертвыя Души» и повести Гоголя. Кроме того несомненно, что Гоголь своими созданiями далъ сильный толчекъ общественно-критической мысли и, что́ чрезвычайно важно, Замечанiя П. Д. Боборыкина все вообще чрезвычайно интересны и важны, и довольно симпатичны стремленiемъ подвергнуть критике почти безапелляцiонно установившееся мненiе; всякiй такой пересмотръ ходячихъ мненiй нельзя не приветствовать; но все же многое въ этихъ замечанiяхъ гораздо более справедливо въ примененiи къ роману — главному предмету обсужденiя въ статье почтеннаго писателя, — нежели къ литературе въ ея полномъ объеме.